План о создание первой печатной книги

1)  a  *  b  =  b  *  a 2)  a  *  (b  *  c) = (a *  b) *  c  3) а  *  0  =  04)  (a + b) * c = a *  c + b * c(a - b) * c = a *  c - b * c

1)a  *  b=b  *  a -   переместительное св-во 2) a  *  (b  *  c) = (a *  b) *  c  -сочетательное св-во3)а*0=0- св-во нуля4)  (a + b) * c = a *  c + b * c -распределительное св-во относительно +, заменяем на - относительно минуса

Иван Сергеевич Тургенев 1818 – 1883 – знаменитый русский писатель и поэт, публицист и драматург, классик русской литературы 19 века. Творчество Тургенева включает шесть романов, множество рассказов, повестей, статей, пьес и стихотворений.

Лирические отступления в поэме "Руслан и Людмила" представляют собой важнейшие приемы для развертывания и раскрытия сюжета. Пушкин постоянно в лирических отступлениях соотносит пародируемый балладный сюжет с собственным опытом - жизненным и литературным. Первый делает описываемые ситуации бытовыми, а второй - выдуманными, заведомо ненастоящими.
1. Одно из лирических отступлений - это пародийный ход. Автор прервает на кульминационном моменте повествование. Рассказчик возвращается к моменту похищения Людмилы Черномором от "воспаленного Руслана", приводя лирическое отступление, соответствующее теме. "С порога хижины моей Так видел я, средь летних дней, Когда за курицей трусливой Султан курятника спесивый, Петух мой по двору бежал И сладострастными крылами Уже подругу обнимал; Над ними хитрыми кругами Цыплят селенья старый вор, Приняв губительные меры, Носился, плавал коршун серый И пал как молния па двор. Взвился, летит. В когтях ужасных Во тьму расселин безопасных Уносит бедную злодей. Напрасно, горестью своей И хладным страхом пораженный, Зовет любовницу петух... Он видит лишь летучий пух, Летучим ветром занесенный". Сравнение героев с персонажами этого лирического отступления не могут носить иного смысла, кроме пародийного.
2. Лирическое отступление, своего рода "комментарий" о похищении Людмилы: Ах, если мученик любви Страдает страстью безнадежно; Хоть грустно жить, друзья мои, Однако жить еще возможно. Но после долгих, долгих лет Обнять влюбленную подругу, Желаний, слез, тоски предмет, И вдруг минутную супругу Навек утратить... о друзья, Конечно лучше б умер я!
3. Песнь вторая начинается лирическим отступлением о соперниках в делах любви. "Соперники в искусстве брани, Не знайте мира меж собой; Несите мрачной славе дани И упивайтеся враждой! Пусть мир пред вами цепенеет, Дивяся грозным торжествам: Никто о вас не пожалеет, Никто не помешает вам. Соперники другого рода, Вы, рыцари парнасских гор, Старайтесь не смешить народа Нескромным шумом ваших ссор; Бранитесь – только осторожно. Но вы, соперники в любви, Живите дружно, если можно!" Пушкин призывает соперников к миру, так как "Кому судьбою непременной девичье сердце суждено, тот будет мил назло вселенной; сердиться глупо и грешно".
4. Песнь четвертая начинается лирическим отступлением о "волшебниках" открытых недругахпохитителях невест, и о "друзьях", которые делают то же самое, но только тайно: Я каждый день, восстав от сна, Благодарю сердечно бога За то, что в наши времена Волшебников не так уж много. К тому же честь и слава им! Женитьбы нашибезопасны.... Их замыслы не так ужасны Мужьям, девицам молодым. Но есть волшебники другие, Которых ненавижу я: Улыбка, очи голубые И голос милый о друзья! Не верьте им: они лукавы! Страшитесь, подражая мне, Их упоительной отравы, И почивайте в тишине.

Ключом к образу Б. является скрытое гоголевское противопоставление «внешнего» и «внутреннего» человека. «Внешний» — косноязычный, невзрачный, глуповатый переписчик, не способный даже «переменить кое-где глаголы из первого лица в третье» , хлебающий с мухами свои щи, «вовсе не замечая их вкуса» , покорно терпящий издевательства чиновников, сыплющих «на голову ему бумажки, называя это снегом» . «Внутренний» человек как будто говорит нетленное: «Я брат твой» . В мире вечном Б. — аскет-подвижник, «молчальник» и мученик; уединившись от соблазнов и греховных страстей, он осуществляет миссию личного спасения, на нем как будто лежит знак избранничества. В мире букв Б. обретает счастье, наслаждение, гармонию, здесь он полностью доволен своим жребием, ибо осуществляет служение Богу: «Написавшись всласть, он ложился спать, улыбаясь при мысли о завтрашнем дне: что-то Бог пошлет переписывать завтра? » Внутренний мир Б. метафорически уподобляется книге, а сам Б. — букве, поэтому вместо улиц Б. видит «ровным почерком выписанные строки» . (С. Гончаров) Петербургский северный мороз становится дьявольским соблазном, какой Б. не в силах преодолеть (старая шинель, издевательски называемая чиновниками капотом, прохудилась) . Портной Петрович, наотрез отказываясь подновлять старую шинель Б. (ср. евангельские слова Христа: «никто к ветхой одежде не приставляет заплаты из небеленой ткани, ибо вновь пришитое отдерет от старого, и дыра будет еще хуже» (Матф. ; 9:16), выступает в роли демона-искусителя. Вместе с тем Петрович также предстает «в двусмысленном амплуа некой могущественной парки, шьющей новый образ и новую жизнь для Акакия Акакиевича» (М. Вайскопф) . Новенькая шинель, в которую облачается Б. , символически означает как евангельскую «ризу спасения» , «светлые одежды» , так и женскую ипостась его личности, восполняющую его неполноту: шинель — «вечная идея» , «подруга жизни» , «светлый гость» . Аскета и затворника Б. охватывает любовный пыл и греховная горячка. Впрочем, шинель оказывается любовницей на одну ночь, заставляя Б. совершить ряд непоправимых роковых ошибок, выталкивая его из блаженного состояния замкнутого счастья в тревожный внешний мир, в круг чиновников и ночной улицы. Б. , таким образом, предает в себе «внутреннего» человека, предпочтя «внешнего» , суетного, подверженного людским страстям и порочным наклонностям. Б. становится как все. Пагубная мысль о теплой шинели и ее приобретение резко меняют весь образ жизни и характер Б. Он едва не допускает ошибки во время переписывания. Ломая свои привычки, соглашается пойти на вечеринку к чиновнику. В Б. , больше того, просыпается ловелас, устремляющийся в погоню за дамой, «у которой всякая часть тела была исполнена необыкновенного движения» . Б. пьет шампанское, объедается «винегретом, холодной телятиной, паштетом, кондитерскими пирожками» . Он изменяет даже любимому делу, и расплата за измену своему поприщу не замедлила его настигнуть: грабители «сняли с него шинель