Однажды зимним вечером я сидел в переделкине у телевизора. вдруг из-под дивана вышла мышь и уселась у моей ноги. я закричал с отвращением, и она исчезла под диваном. покой рухнул. я вспомнил прошлогоднее нашествие мышей, как я, забросив все дела, расставлял мышеловки, рассыпал отравленные зерна, выбрасывал на снег серые трупики, прятал пищу, брезговал к ней прикасаться… а они продолжали бесчинствовать. их становилось все больше и больше. они вскарабкивались по шторам, пищали, повсюду оставляли свои отвратительные следы и плодились за шкафом, и розовенькие их наследники время от времени выползали оттуда на свет божий… так продолжалось с месяц. я выдохся, опустил руки. вдруг они исчезли. специалисты объяснили, что это был какой-то специфический мышиный год. и вот теперь снова? ! я замер на диване, и она появилась снова и снова уселась у моей ноги. я шевельнул ногой — она исчезла. страх и отвращение бушевали во мне. я вытащил из чулана мышеловку, зарядил ее и поставил в темном углу. покоя снова не было. я плохо спал. весь следующий день она не появлялась. но вечером, едва я уселся перед телевизором, она возникла. она сидела у моей ноги, спиной ко мне, и не отрываясь глядела на экран. я шевельнул ногой — она нехотя удалилась. я замер — она вышла из-под дивана и уселась на прежнее место. странно, но я уже не испытывал отвращения. напротив, какой-то интерес, какое-то ненавязчивое любопытство проснулось во мне. что это такое? что за поза у нее? чего она хочет? я наклонился, чтобы к ней присмотреться, но она исчезла. в течение следующих дней все совершалось по уже установившемуся распорядку. я постепенно разглядел ее. она была хороша! вдруг я понял, что она хороша. я видел ее маленькие сверкающие черные глазки и изысканную мордочку, и светло-серую шубку, и выразительный хвостик крендельком. она привыкала. она постепенно перестала исчезать под диваном, а просто чуть-чуть деликатно отодвигалась в сторону, стоило мне пошевелиться. я положил на пол кусочек печенья. она его с аппетитом погрызла, утерлась лапкой и вновь уставилась на экран. прошел месяц. чего только не испробовала она, чем только не лакомилась: и печеньем, и салом, и колбаской… я привык к ней, мало того — привязался. теперь было бы странно смотреть телевизор в прежнем одиночестве. не знаю, чем она занималась днем, но вечером зажигался экран — и она тотчас усаживалась перед ним. мне было хорошо. я даже перестал вспоминать прошлогоднюю стаю серых животных, эту беснующуюся толпу. я вообще не любитель толп. слава богу, что хоть у меня в доме они отбушевали. а это маленькое изящное существо в светло-серой шубке тоже, видимо, склонно к уединению и вряд ли тоскует по своим суматошным соплеменникам… днем я, как всегда, работал за своим столом. зимой темнеет рано. я подумал, что скоро включу телевизор и мы усядемся с нею… вдруг что-то громко щелкнуло. присмотрелся — а это сработала мышеловка, о которой я успел позабыть! кинулся к ней — а в ней моя как-то у меня сидели друзья. я рассказал им эту . все удрученно замолкли. фазиль вскрикнул: «неужели насмерть? ! » нужна рецензия на !